Финальный эпизод третьего сборника “Любви, смерти и роботов” признан хитом. Он заставил Финчера признать гения, а режиссера отойти от принципов и поделиться личным.
Беспринципная борьба
Использование эффекта “живой камеры” – визитная карточка специалиста по короткометражкам. История петляет вокруг девушки, являющей собой олицетворение природы, и конкистадора, польстившегося на ее богатства. Автор признавался, что любит навязывать зрителям ощущение присутствия. “Ведь во время баталий невозможно сосредоточиться на фокусе! Реализм рождается в сопряжении со стрессом.”
Техническая сторона “Jibaro” оказалась для постановщика самой тяжелой. Привычные городские фоны создавать проще, чем природу. “Вода, брызгающая одновременно на кольчугу и золотые украшения – первый уровень сложности, ведь это было сделано в движении. Я рад, что отрекся от принципов, и попытался создать сюрреалистичный визуал. Для этого пришлось выжать из технологий максимум” – признается Альберто.
Потустороннее существо
Когда готовый продукт попал в руки исполнительного продюсера Дэвида Финчера, он переслал видео режиссеру Стивену Содербергу. Конкурент выразил удивление фразой: “Какого черта? Я не понимаю что это! Но должен узнать!” Позже Финчер признался: “Я уже говорил Альберто, что в мире мультипликации есть Pixar, Дисней и он! Кажется, Миэльго рожден в ином измерении!”
Адресат дифирамбов скромно принимает почести, но поясняет результат наболевшим: “Герои в конце становятся худшими версиями себя. Мне нравится, когда после просмотра остается легкая накипь дискомфорта внутри. Им не суждено соединить судьбы, ведь оба выбрали не те цели. Такое влечение губительно. Не каждому удается найти истинную пару. Я здесь рассказал о личном, а зритель умеет чувствовать неподдельные эмоции!”
